С 24 февраля 2022 года ВС РФ проводят операцию по демилитаризации и денацификации Украины. И если с понятием демилитаризации всё понятно, то денацификация остаётся весьма расплывчатым термином и весьма сложным в исполнении из-за своего предельно широкого смыслового охвата.
Демилитаризация Украины по сравнению с денацификацией — задача более конкретная. К середине апреля ВМС Украины уничтожены на 100%, ВВС, артиллерия и танки – на 34%-84%, потери в живой силе составили 11%. За всё время с начала операции не провели ни одной масштабной контрнаступательной операции и продолжают воевать не своими ресурсами, а за счёт поставок из-за рубежа.
Основные потери российские подразделения понесли в первые три-четыре недели спецоперации, когда частично щадили ВСУ, предпочитая наносить самые тяжёлые удары по карательным батальонам и Нацгвардии, будучи уверенными, что военнослужащие повернут оружие против националистов.
Ставка на братский народ оказалась ошибочной. Вопреки ожиданиям российского командования, ВСУ не дистанцировались от националистов, а сплотились с ними в единый боевой кулак, разбивать который российским солдатам пришлось уже в боях. Этот факт демонстрирует во всей полноте сложность проблемы денацификации Украины, давно уже перешедшей в хроническую фазу.
Нужно со всей ясностью осознать, что на Украине сложилась своя этническая разновидность неонацизма и что для большого числа украинских граждан этот печальный факт не так очевиден. Многолетняя практика параллельного, пусть и не одновременного празднования Дня Победы в Великой Отечественной войне с днём основания прогитлеровской ОУН-УПА* и днём рождения Степана Бандеры дезориентировала население. Эти даты слились воедино в его сознании, породив противоречивую смесь, и в состоянии такого противоречия и в попытках совместить несовместимое Украина живёт уже три десятилетия, причём последние восемь лет дезориентирование значительно ускорилось.
Совместимое, соединённое с несовместимым, дало на выходе идеологический гибрид без чётких социально-нравственных ориентиров: и победу над Гитлером Украина отмечает (не празднует), и гитлеровских приспешников считает героями по принципу «победив ОУН-УПА, мы победили самих себя, и возродив ОУН-УПА, мы возродили сами себя, и потому мы победили дважды».
Эту путаницу в головах украинских граждан придётся разбирать по узелку. Денацификация будет идеологической дефекацией: сотням тысяч граждан придётся извергнуть из себя коричневую муть украинского неонацизма, который уже давно воспринимается на Украине как патриотизм.
Обязательным условием денацификации должен стать отказ от политонима «Украина». Иначе в будущем всегда найдётся политикан, который обыграет слово «Украина» в антироссийским ключе и с отсылкой к ОУН-УПА и нынешней Украине и начнёт создавать очередную самостийную державу для оказания русофобских геополитических услуг западным державам в обмен на миллионные кредиты. Каким термином заменить политоним «Украина» (Малороссия? Новороссия? Юго-Западный край?), покажет время.
Но очевидно одно: пока Украина будет называться Украиной, полной денацификации не будет. В истории было две Украины – русофобско-неонацистская и советско-пророссийская (антироссийские движения казацких гетманов царской эпохи исторически послужили подготовительным этапом на пути инволюции в нынешнюю неонацистскую Украину). То есть идеологический портрет Украины состоит наполовину из русофилии, наполовину – из русофобии, причём за тридцать лет самостийности сторонников последней стало во много раз больше, чем первой. Поэтому русофобско-бандеровская Украина всегда будет служит идеологической приманкой для нечистых на руку политиков. А это значит, что шансы построить здесь нормальное и не пронацистское государство тоже будут равны 50/50.
Даже если Украина сохранится после войны как Украина в нынешнем понимании этого слова, необходимо возродить и закрепить термины Малороссия, Новороссия, Юго-Западный край, Карпатская Русь, Галицкая Русь, Буковинская Русь в российской специализированной литературе и учебниках истории, придав им современное звучание. Если о Карпатской, Галицкой, Буковинской Руси не будут помнить в России, которая есть ядро нынешней русской цивилизации, как об этом могут помнить там, где от русскости отреклись, то есть на Украине? Юго-Восток начал думать, что он Украина из-за того, что российская история перестала напоминать Западной Украине, что она тоже Русь.
Самостийники спешат избавиться от этой памяти, в библиотеках Львова, Тернополя карпаторусская литература пылится в подвалах подальше от глаз читателя либо вовсе уничтожается под предлогом списания как устаревшая. Ибо в этих книгах и газетах предки современных львовян и тернопольчан пишут о том, что они тоже русские. Практически вся карпаторусская литература посвящена теме борьбы карпатороссов за сохранение своего общерусского сознания против политического украинства, и в этом её ретроспективная актуальность для нашего времени.
Термины Карпатская, Галицкая, Буковинская Русь использовались в XIX – начале ХХ вв. для обозначения регионов современной Западной Украины, чьи жители были в ту эпоху носителями русского самосознания. Киевская пропаганда окончательно вытравила эти названия из народной памяти. России нельзя молчать об этом, потворствуя национал-украинствующей публике в её стремлении отречься от общерусских корней? И пусть эти термины не звучат анахронизмом. В начале 1990-х слово «казак» тоже звучало анахронизмом, а сейчас оно вполне современно и казачество – объект внимания государства.
В корпус школьной литературы и литературы для внеклассного чтения надо включить произведения украинских (и не только) авторов, выступавших против украинской самостийности — «Самостійна дірка» и «Чухраїнці» Павла Тычины, произведения Аркадия Аверченко (помните его новоиспечённого «українця» Григория Семёновича Бутылкина с фразой «Хіба ж я руськоподданный?»).
Обязательно надо знакомить школьников с произведениями карпаторусских авторов, например трагедией «Маша» Василия Ваврика. Действия трагедии происходят в годы Первой мировой войны в Перемышле (сегодня это Польша), где озверевшая толпа национал-украинцев и австрийских солдат учиняет уличную расправу над безоружными карпаторусами, среди них – 16-летняя Маша. Трагедии, подобной той, что описал Ваврик, повторялись в «евромайданной» Украине не раз (геноцид населения Донбасса, сожжение людей в одесском Доме профсоюзов).
Карпаторусская история неразрывно связана с историей Гражданской войны в России (в составе Белой армии действовал Карпаторусский отряд, вышеупомянутый Ваврик в нём служил). Так почему же, если теме Гражданской войны уделяется внимание в учебниках российской истории, не упомянуть об участии в ней карпатороссов?
Должна быть создана прочная понятийно-идеологическая связь между украинством и неонацизмом, украинством и геноцидом русского населения. Если эту связь не создать и не внедрить в общепатриотический дискурс, через время придётся опять проводить операцию по демилитаризации и денацификации Украины. Зачем перекидывать эту проблему на плечи наших детей и внуков?
В 1914-1918 гг. политические украинцы учинили геноцид карпатороссов (Талергоф, Терезин), в 2014-2022 гг. чинили геноцид русского Донбасса. За сто лет – два геноцида! И оба совершались в интересах внешних сил. Исполнители одни и те же, и жертвы одни и те же. Сегодня киевский режим снабжают оружием те страны, которые в прошлом веке давили карпаторусизм железной пятой – США, Канада, Германия, Польша, Чехия, Румыния, Турция. На манеже одни и те же.
Денацификация должна проходить под полным контролем Российской Федерации. Масштабные результаты она принесёт как минимум через одно поколение (25 лет), которое будет воспитано в антифашистском духе и получит нравственный иммунитет от бандеровской заразы. При этом малорусские песни и малорусский говор (который исключительно из политических соображений переименован в украинский язык) были, есть и будут. Бандеры приходят и уходят, а малорусская культура остаётся как обусловленное самой историей самобытное достояние общерусской культуры.
Пора чётко заявить: народ, который себя сегодня называет украинским, со времён Древней Руси, то есть на протяжении почти тысячи лет, называл себя русским, а в украинский переименовался окончательно в 1926 году, менее ста лет назад, что по историческим меркам немного.
Пришло время вернуться к истокам и вспомнить своё исконное имя, ибо имя это спасёт его от неонацистской деградации. В данном контексте денацификация и русификация – синонимы.
Автор: Владислав ГУЛЕВИЧ